Севастополь и церковное пение

Их, если можно так выразиться, «физическое тело» составляют улицы, здания, храмы, памятники, бульвары, набережные и т. д.

А вот душой любого города являются его жители в своих деяниях и свершениях, оставляющих заметный след, как в отечественной, так и в мировой истории.

В этом смысле Севастополь не обделён: ни деяниями, ни свершениями, как самих севастопольцев по рождения; так и людьми, прибывшими в город со стороны, но чья судьба навечно связана с Севастополем в разные исторические эпохи и разные годы его драматической истории.

Одним из таких выдающихся севастопольцев, до сих пор остающимся своими теоретическими работами ведущим специалистом в истории русского православного пения, был (на фото ниже) Иван Алексеевич Гарднер.

Иван Алексеевич Гарднер

Сегодня молитвенное пение в Церкви во время богослужений интересно исключительно для узкого круга профессионалов и непосредственных клиросных его делателей.

В качестве справки: клирос (ударение на «И») – в православной церкви место, на котором во время богослужения находятся певчие.

Большинство же нынешних прихожан и захожан в православных храмах воспринимают звучащие в них голоса хора во время богослужений отстранённо-уважительно, но не более того.

Если прихожане в целом улавливают смысл того, о чём поёт хор на клиросе, то захожане в подавляющей массе своей воспринимают пение хора неким обязательным, но не слишком важным атрибутом церковной службы, в котором они практически ничего не понимают.

А ведь церковное пение – и это именно так – является одной из самых фундаментальных опор выдающейся светской русской культуры в музыкально-певческой сфере.

В любой области культуры или науки всегда присутствуют непререкаемые корифеи и авторитеты.

В области истории русского церковного пения, то есть в знании истории становления, развития и многовекового творческого генезиса русского клиросного пения в сфере отечественной, русской, культуры такой корифей и авторитет – это И.А.Гарднер.

Созданный И.А.Гарднером двухтомный историко-научный труд под названием «Богослужебное пение Русской Православной Церкви» не имеет аналогов в мире.

Этот труд уникален по глубине погружения в историю русского православного пения и филигранному анализу нюансов всех оттенков этой истории.

Кроме того этот труд актуален и интересен не только для тех, кто сейчас профессионально погружён в данную тему, но и для просто интересующихся историей своего Отечества, неотделимой от история Православной Церкви, в которой, – в свою очередь – всё в ней происходящее невозможно без храмового пения.

В Православном храме церковная служба немыслима без пения.

Для человека по разным причинам далеко дистанцированному от Православной Церкви и всего происходящего в ней многое совершенно там непонятно и в целом удивительно.

Иногда это удивление завораживает, иногда наоборот вызывает пренебрежительную агрессию.

Особенно, когда такой человек слышит поющие голоса в храме.

Что поют? Зачем поют? О чём поют?

Человеку, далёкому от Церкви, если можно так выразиться, «понятно» пение на эстраде, в опере или на иных светских певческих площадках. Понятно пение застольное, под гитару у костра, пение в кинофильмах и т. д. и т. п.

В сознании такого человека всё это пение ассоциируется с искусством – хорошим или плохим – это уже область вкусов, предпочтений и дискуссий.

Пение же в храме у такого человека с искусством не ассоциируется и поэтому не привлекает его внимание. Чаще, порой, даже раздражает: как совершенно иными формами гармонического и мелодического звучания, разительно отличающегося от привычного стереотипа восприятия эстрады, оперы или фольклора, так и почти абсолютным непониманием слов, фраз, а, значит, и смысла текстов песнопений.

Это, к сожалению, абсолютно характерно для большинства людей, даже из числа тех, кто посещает храмы в рамках некоего модного нынче тренда – зайти и поглазеть. Поприсутствовать «на Пасхе» и или «на Рождестве». Чаще всего такой человек зашёл, поглазел, поприсутствовал и… вышел в недоумении, типа, чем там люди занимаются?!

Вся суть в том, что в храмах звучит не просто пение, как некая форма вокального искусства для развлечения, а песенным образом звучит коллективная молитва, как одухотворённое общение с Богом.

Здесь вокальное искусство не звуком голоса, а словом текста в этих звуках возносится само и поднимает человека над суетой мира сего.

И в этом храмовом песенном искусстве присутствует только ему присущая выразительность форм и специфика правил его устроения.

В храмах Русской Православной Церкви во время пения-молитвы не принято использовать какие бы то ни было музыкальные инструменты.

Допустим только человеческий голос, как АБСОЛЮТНЫЙ инструмент, чтобы «петь Богу разумно».

Ибо, именно разумное, с полным и ответственным пониманием того, что ты говоришь Богу песенно и зачем это делаешь – это и есть молитва.

Форма произнесения в русских церквах коллективной молитвы, бесспорно, звучит как пение. Но, по сути, с одним из основополагающих отличий от просто пения, как голосового звукоизвлечения, а именно: в храме СЛОВО превалирует над мелодией или гармонией в рамках привычного для нас темперированного звукоряда. Поэтому богослужебное пение, то есть молитвенное общение с Богом, выстраивается по своим многовековым голосовым и просодийным традициям, уходящим в далёкую глубь веков и значительно отличается от мелодических или гармонических изысков сразу понятных, например, бытовых частушек, хард-роковых «рифов» или кружевных акустических полотен академической музыкальной и вокальной классики.

Человеческий голос это настолько совершенный и мощный инструмент молитвенного воздействия на эстетическое восприятие и душу человека, что никакое иное механическое устройство для извлечения звуков, включая и их число орган, не в состоянии конкурировать в этом смысле с церковным хором, если в храме песенно молится высокопрофессиональный коллектив певчих. Например, при опробовании акустических возможностей Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге, после завершения его строительства, был использован хор в 1 000(!) профессиональных певчих-мужчин, разделённых по 500 человек на два клироса. По воспоминаниям современника, когда зазвучала Литургия в исполнении этого хора, то: «…мощнейшее и потрясающе красивое пение потрясало душу и пронизывало тело мурашками от макушки до пяток и, подняв глаза, мне показалось, что купол собора вместе с голубем сейчас взовьётся ввысь и улетит в небеса…».

В качестве справки: изнутри на куполе Исаакиевского собора в самой центральной точке (по зелёной стрелке) изображён голубь.

Фото купола Исаакиевского собора

Церковное (храмовое) пение является основой, на которой зиждется вся современная музыкальная культура во всех уголках земного шара. В той или иной характерной для того или иного этноса форме в границах присущего этому этносу вероисповедания.

И.А.Гарднер, севастополец по рождению, смог в своём величайшем труде буквально объять необъятное и отобразить в нём исторический опыт тысячелетнего генезиса развития Богослужебного пения Русской Православной Церкви.

И. А. Гарднер родился 9 декабря 1898 года в Севастополе.

Его мама, урожденная Львова Анна Андреевна – внучатая племянница Алексея Львова. Князь Алексей Фёдорович Львов был очень разносторонне развитой личностью: виртуозный скрипач, композитор, директор придворной певческой капеллы, автор музыки русского народного гимна «Боже, Царя храни».

Кроме этих творческих талантов по государственной службе он исполнял должность адъютанта шефа корпуса жандармов Бенкендорфа.

В качестве справки: императорская придворная певческая капелла – это хор для пения в дворцовых церквах царского дома.

Род Львовых один из самых древних русских дворянских родов и ведёт свою родословную от Рюрика, конкретнее – от князей Ярославских.

Правнук Великого князя Владимира Святославовича, крестившего русскую землю, Великий князь Владимир Всеволодович Мономах имел правнука, «…иже во святых благоверного князя Феодора Ростиславича, переименованного Черным, коему достался в удел Можайск, а потом он был на княжении Ярославском…».

Прапрадед И.А.Гарднера со стороны матери Николай Ильич Львов жил в одно время с прапрадедом со стороны отца, Францем Францевичем Гарднером, в правление императрицы Елизаветы и в начале правления императрицы Екатерины II.

У него был сын Иван Николаевич Львов; от брака этого сына с Анной Андреевной Толбузиной родился сын Андрей Иванович Львов, дед И.А.Гарднера. У Андрея Ивановича Львова было две дочери: Александра Андреевна и Анна Андреевна, последняя и была матерью И. А. Гарднера.

Род же Гарднеров по мужской линии, к русской ветви которого принадлежит и наш Иван Алексеевич – шотландского происхождения. Например, в поэтической трагедии «Король Генрих VIII» Шекспира фигурирует лорд Гарднер – предок российских Гарднеров.

Российская ветвь рода Гарднеров начинается с Франца Францевича Гарднера, разросшаяся со временем в многочисленную и очень богатую семью, в числе представителей которой в пределах российских были и фабриканты, и помещики, и военные, и судейские, и общественные деятели…

Ф. Ф. Гарднер – третий сын шотландского лорда Гарднера – переселился в Россию в царствование императрицы Елизаветы Петровны (1741-1761) и, затем, в 1766 году, основал в селе Вербилках Дмитровского уезда Московской губернии завод по производству изделий из фарфора, первый на то время в России.

Во второй половине XVIII века строится ещё ряд подобных заводов: Волкова, Шкурина, Жадина и других. Но многие из них, так и не успев наладить производство, прекращали своё существование по разным причинам: неумение преодолеть технические сложности фарфорового производства, отсутствие опытных специалистов, недостаток необходимых оборотных средств….

Единственным жизнеспособным производством в то время оказался завод, основанный именно Францем Гарднером.

Однако к концу XIX века в деятельности завода наблюдается прогрессирующий спад производства и в 1891 году завод продается М.С.Кузнецову.

В 1826 году Гарднеры были внесены в книгу российского дворянства Московской губернии в связи с принятием Гарднерами русского подданства.

У Франца Францевича было два сына, одного из которых звали Пётр.

У Петра было уже шесть сыновей, одного из которых звали Павел, который и стад дедом нашего И.А.Гарднера.

Пётр же Петрович, родной брат Павла Петровича, деда И.А.Гарднера, участвовал в обороне Севастополя в 1854-1855 гг. в звании полковника и командовал 3-м саперным батальоном.

После ранения Тотлебена в июне 1855 года в ногу и оставления им по сей причине своего поста, командование всеми инженерными работами на Городской стороне было передано Петру Петровичу Гарднеру.

Отец И.А.Гарднера, Алексей Павлович – был единственным сыном в семье Павла Петровича. Он состоял членом дворянской опеки, председателем в Предводительстве дворянства Дмитровского уезда и гласным Московской городской Думы.

Родители И.А.Гарднера расстались рано, фактически сразу после рождения сына.

Начальное образование, по тогдашнему обычаю, И.А.Гарднер получил дома.

Благодаря матери в совершенстве овладел французским языком.

В 1912 году Гарднер поступает в 3-й класс Московского Императорского лицея в память цесаревича Николая. Здесь он часто посещает московские храмы, где сильно увлекается клиросным пением, а паломнические поездки по православным святыням России – Троице-Сергиева Лавра, Киево-Печерская Лавра, Саровская пустынь и так далее – только укрепляют его интерес к церковному пению. И уже в 4-м классе лицея И. А. Гарднер начал осознанно интересоваться историей и древними формами нашего церковного пения со всем тщанием – как практически, так и теоретически. В тоже время он продолжает учиться частным образом игре на фортепиано и на скрипке.

По возвращении в Севастополь Иван Алексеевич с головой погружается в область музыкально-историческую, тщательно изучая работы историков церковного пения: Разумовского, Металлова, Вознесенского, Смоленского.

В Севастополе частным образом под руководством окончившего императорскую придворную певческую капеллу регента 2-го разряда К.А.Кравцова Гарднер проходит курс гармонии по учебнику Римского-Корсакова.

С 4-го класса лицея, то есть в возрасте 14 лет, И.А.Гарднер начинает собирать нотную библиотеку по церковному пению и библиотеку теоретических трудов в этой области.

По совету профессора Металлова он так же приступает к изучению церковного пения староверов и безлинейного чтение древних мелодий по крюкам («знаменам»), то есть так называемого «знаменного распева».

В качестве справки: в знаменном церковном распеве над словами текста располагались (на фото ниже) графические знаки, «знамена». В переводе со старославянского: «знамя» – это знак. Эти знаки («знамена»), расставленные над словами текста, указывали на то, как надо вокально произносить (петь) то или иное слово в тексте или отдельный слог в этом слове. То есть делали то, что сегодня делают привычные для нас обозначения современной 5-линейной нотации с указанием тональностей, нот, интервалов, ладов, аккордов и так далее.

Графические знаки, «знамена»

Все знаки («знамена») красного и чёрного цвета имели свои названия и указывающие смыслы. Но это уже иная тема, выходящая за рамки данной статьи.

После возвращения с матерью в Севастополь из Москвы в возрасте 15 лет (отец к этому времени уже умер) он учится в Коммерческом училище и часто посещает службы в Покровском соборе.

Здесь же в Севастополе в 1914 году Гарднер заканчивает летние регентско-учительские курсы.

Одновременно же увлекается и скаутским движением.

В 1919 году И. А. Гарднер, будучи церковным чтецом и иподиаконом, становится чиновником особых поручений при епископе Вениамине, викарии Таврической и Симферопольской епархии.

В качестве справки: епископ Вениамин (Федченков) возглавлял военное духовенство в Русской Армии ген. Врангеля и являлся одним из создателей в 1920 г. Высшего Церковного Управления Русской Зарубежной Церкви.

В 1920 году уже в качестве секретаря епископа Вениамин И.А.Гарднер вместе с Вооружёнными Силами на Юге России под командованием барона Врангеля покидает Родину 13 ноября 1920 года.

В Севастополе остаётся его мать, с которой он никогда уже больше не увидится…

В 1921 году епископ Вениамин переезжает (через Турцию, Грецию, Болгарию) в Югославию (тогда еще Королевство сербов, хорватов и словенцев) и сопровождавший его И.А.Гарднер поступает на Православный богословский факультет Белградского университета.

Во время учёбы он особо обращает внимание на литургику, одну из богословских дисциплин.

В студенчестве И.А.Гарднер особенно близко знакомится с выдающимся русским литургистом и знатоком церковного пения архиепископом Челябинским и Троицким Гавриилом (Чепуром). Архиепископ Гавриил руководит его занятиями литургикой и церковным пением и особенно ободряет И.А.Гарднера в его работах по обработке древнерусских церковных роспевов для современного хора.

В 1928 году И.А.Гарднер определяется в семинарию и преподаёт там хоровое церковное пение, греческий язык и литургику.

В 1931 году И.А.Гарднер был командирован югославским Министерством исповеданий на Подкарпатскую Русь для изучения там православного движения по переходу из унии в Православие. В апреле 1931 года И.А.Гарднер принимает монашеский постриг (на фото ниже) с именем Филипп.

И.А.Гарднер в монашеском постриге под именем Филипп

Гарднер пробыл на Подкарпатской Руси до 1934 года, где усердно собирал материалы по истории церковного пения в том крае и изучал по сёлам церковные распевы.

Об успехах Гарднера на поприще служения в православной гимназии и гимназическом интернате города Хуста говорилось в ряде газетных публикаций того времени.

В одной из них приводится вот этот рассказ о педагогической работе отца Филиппа: «Во главе воспитательной части поставлен учёный богослов профессор иеромонах Филипп (Гарднер), который по доброй воле, чисто по идейным соображениям, покинул обеспеченное положение профессора одной из сербских семинарий, чтобы посвятить себя служению карпаторусскому народу… По его почину… вся жизнь интерната пропитана духовной атмосферой, не говоря уже о внешнем образцовом порядке. …После краткого отдыха готовят в той же трапезе уроки, в присутствии, опять-таки, о. Филиппа, а вечером о. Филипп рассказывает своим питомцам о русском народе, о его славной истории, о великих русских людях. Дети приучаются к литературному русскому языку, на котором они стараются говорить между собой, и этим значительно парализуется влияние украинской гимназии в Хусте, где по какой-то «высшей политике» несчастных русских хлопцев стараются переделать на украинцев, и в отношении униатских детей, в сем уже значительно преуспели. В заключении скажу, что о. Филиппом организован из воспитанников интерната очень приличный хор, который, не смотря на своё краткое существование, исполняет уже серьезные концертные вещи таких трудных духовных композиторов, как Чесноков, Бортнянский и пр. Со своим хором о. Филипп занимается также гармонизацией старинных карпаторусских распевов».

Из воспоминаний одного из бывших учеников отца Филиппа (Гарднера): «Отец Филипп (так мы к нему обращались) был для нас, гимназистов, символом священнослужителя… Жил отец Филипп в здании интерната в небольшой комнатке, в углу которой перед иконой Божией Матери всегда горела лампада… [он] грустно рассказывал нам… о большевицкой революции и трагедии народов России, особенно о трагедии интеллигенции, о преследовании религии и массовых арестах священнослужителей. Сам он в эмиграции политической деятельностью не занимался… Знаток античных языков, отец Филипп, любезно помогал нам в переводах произведений Овидия, Вергилия, Плиния, Тита Лукреция Кара и других классиков. В интернате было старая фисгармония. На которой наш духовный наставник часто исполнял церковные мелодии, а иногда старые русские песни… После освоения нами основ нотной азбуки отец Филипп решил создать хор при Св.-Благовещенской церкви. Я помню восхищение прихожан, когда наш хор впервые пел в храме на литургии… Периодически отец Филипп сам служил литургию, и я, и мои друзья помогали ему как поддиаконы. Мне запомнились глубоко религиозные проповеди отца Филиппа в храме. Такими же содержательными были его уроки Закона Божьего в хустской гимназии».

Затем несколько лет Гарднер проводит на Святой Земле, в Палестине.

После начала Великой Отечественной войны из администрации Русской Зарубежной Церкви он перебирается в Австрию.

По отношению к гитлеровской Германии занимает крайне отрицательную позицию.

После войны, в 1950 году, получает место регента церковного хора в одном из беженских лагерей в Зальцбурге.

В 1950 году по просьбе Гарднера Синод РПЦЗ снимет с него монашество.

Затем Гарднер приезжает в Мюнхен, где в 1965 году защищает диссертацию по теме «Проблема древнерусского церковного демественного пения и его безлинейной нотации», после чего получает учёную степень доктора философии.

И уже в Мюнхенском университете с 1954 года – почти 30 лет – он читает курс русского литургического музыковедения.

Кроме преподавательской деятельности принимает самое активное участие

в различных симпозиумах и научных конференция, читает доклады о древнем русском церковном пении в Цюрихе, Париже, Белграде, Вене, Брюсселе.

Писать Иван Алексеевич начал еще в 1921 году. В целом у него более пятисот подготовленных им различных произведений, куда входят публикации, научные работы, статьи и заметки.

Большая часть его научных работ по церковному пению опубликована на немецком языке и до сих пор ещё, увы, не переведена на русский язык.

Но бесспорной вершиной его научной деятельности является (на фото ниже) двухтомник: «Богослужебное пение Русской Православной Церкви».
На создание данного труда И.А.Гарднер потратил долгие годы жизни.

Первое издание состоялось в 1977 году в Свято-Троицком монастыре города Джорданвилль, США ещё в дореволюционной орфографии – с «ятями», «ижицами» и «фитами»…

В двухтомнике аккумулировано обобщение векового опыта исследований русского богослужебного пения и до настоящего времени данный труд практически не имеет аналогов по глубине теоретического подхода и объёму исторического охвата в нём данной темы.

Фактически этот труд И.А.Гарднера и сегодня незаменимый источник, и кладезь информации при изучении церковного пения для регентов, певчих, учёных, да и просто любителей русского церковного пения во всём мире.

Будучи ещё и композитором И.А.Гарднер занимался гармонизацией, то есть переложением в привычный нотный вид для хора древних церковных мелодий, которые веками использовались и передавались из поколения в поколения изустно в одноголосом виде.

Перед самой кончиной все свои авторские произведения и переложения церковных мелодий, общее количество которых составляет 160 опусов, Гарднер систематизировал для различных хоров: как исключительно мужского по составу хора, так и смешанного хора, то есть составленного из мужчин и из женщин.

Иван Алексеевич Гарднер скончался в 1984 году, 26 февраля, и похоронен в Мюнхене на кладбище Waldfriedhof.

Из псалма Давида: «…яко Царь всея земли Бог, пойте разумно…».

Преподобный Амвросий Оптинский: «Объясняю простейшим, что петь разумно, во-первых, означает, чтобы понимать то, что поём или слушаем в церкви; во-вторых, петь или слушать внимательно и благоговейно. Если же мы поём или слушаем рассеянно, или ещё с кем-либо разговариваем в церкви, то как будет пение наше разумно? За таковое безстрашие явно обличает нас Господь через пророка Исаию: «Приближаются Мне людие сии усты своими и устнами своими почитают Мя, сердце же их далече отстоит от Мене: всуе же почитают Мя»».